Ты меня достала – Это мягко говоря

Квартет И, "Песня холостяка".

Я никого статьей не обижу: те, о ком пойдет речь, ее не прочтут. Они вообще не читают, и Интернет тут ни при чем. Мировая сеть, в действительности, может дать прекрасное образование почти бесплатно, так же, как библиотека – вопрос лишь в том, какие книги брать с полки и брать ли вообще. Я не согласна, что скоро исчезнет все – телевидение, книги, радио, будет один только всемогущий Интернет. Ну, вспомните фильм "Москва слезам не верит": "Ничего не будет, ни книг, ни театров, только телевидение!".

Все будет. И латынь, спасенная католиками и врачами, и печатные книги, и газеты, и театры. Когда кто-то говорит, что не читает, потому что никто сейчас не читает, и вообще – в современном потоке информации не до чтения, я не виню в этом технологии. Нечитающие люди не стали бы читать, даже оказавшись на необитаемом острове-библиотеке. Они бы сделали из страниц игральные карты и рубились в "дурака", или вырезали из книг гирлянды, или строили из них домики.

Их родители, жившие в самой читающей стране, поверьте, тоже ничего не читали. В семьдесят третьем году они купили собрание сочинений Стендаля, в восьмидесятые – собрание сочинений Ауэзова, и с тех пор ни разу ни к одному тому не прикасались: если прийти к ним домой и достать с полки любую часть наугад, она чуть затрещит, как трещат все впервые открываемые книги. Бабушкам современных нечитающих было не до чтения, а прабабушки – не обижайтесь только – вообще читать не умели.

Научные сотрудники, историки, изобретатели и кандидаты в 90-е сломались и сгинули. Им на смену пришли люди, не знавшие Ремарка, зато умевшие выживать. Проблема в том, что их дети, которых они отправили учиться в Англию, не стали теми, кем должны были стать. Они получили дипломы и представление обо всех существующих наркотиках, надели Ральфа Лорена, но просвещение их не коснулось.

Наверное, именно это слово – "просвещенные" – мне стоило использовать с самого начала, ибо люди делятся не на читающих и нечитающих, а на темных и просвещенных. Другими словами, можно прочесть немало книг, и все равно остаться быдлом – как главный герой романа "Кысь" Татьяны Толстой, а можно не читать, но жить такой полной, такой разнообразной жизнью, общаться, путешествовать, быть профессионалом в своей области, что неучем этого человека назвать никак не получится.

Сегодня я наконец поняла, как отвечать на вопросы "а зачем читать?", "а зачем смотреть старые фильмы?", "а зачем ходить на выставки?", "а зачем слушать классическую музыку?". А затем, мой милый друг, чтобы с тобой не было так невыносимо скучно. И не только мне – тебе самому. Тебе самому настолько скучно с самим собой и в компании тебе подобных, что ты готов посмотреть какую угодно галиматью в кино, курить кальян в гробовом молчании (по мне, курение для скучных – не зависимость, а способ замять паузы), и в твоих любимых клубах потому так орет музыка, чтобы ты не стеснялся, что тебе не о чем поговорить.

Я очень жадная: от всех и всего мне постоянно нужно что-то получать. Красоту, мысли, знания, советы, отзывы, впечатления. Если собеседник мне этого не может дать, я или не начинаю с ним общаться, или прекращаю. Выхожу из кинотеатра за пятнадцать минут до окончания фильма, потому что понимаю, что так ничего и не увижу. На скучных лекциях одного молодого преподавателя, который "на всех языках как птица поет", но ничего не способен донести, я читала биографию Модильяни – полезные лекции получились.

Сегодня же я поняла еще одну вещь: единственный критерий, по которому я пускаю или не пускаю человека в свою жизнь, это – интересно ли мне с ним.

Если в классе ударники умны, как отличники, а отличники недосягаемо гениальны, то и троечники и двоечники с легкостью поступают в ВУЗ. И наоборот – в школах, где на всю параллель – один натянутый отличник, о троечниках и говорить нечего. То же самое – в обществе: если люди с высшим образованием и возможностью летать на концерты и кинофестивали – темнота три подвала, то все озера заболачиваются, и вместо нормального народа получается быдло.

Самое ужасное, что с быдлом не добиваешься человеческого общения ни по-хорошему, ни по-плохому. Говорите с ним вежливо, и он первой же ответной фразой покажет, как ему наплевать, и плюнет в лицо, и сделает вид, будто он важная птица, кум королю, начальник тюрьмы или типа того. Говорите с ним грубее и жестче – он выдаст одно из коронных быдловских устойчивых выражений: "Э, не надо на меня голос повышать".

Некомпетентность – отличительная черта быдла. Это может быть разнорабочий или большой бастық – не важно, в любом случае, свою работу – ту, которой учился, ту, за которую деньги получает – он делает спустя рукава, плохо настолько, что заказчик/пациент доходит до исступления и отчаяния, но сдвинуть с места это чудовище получается только в сторону ухудшения.

Низшая степень низости – это сделать отвратительную вещь, и когда жертва начнет высказывать, что это отвратительно, ответить ей, чтоб она не кричала. "Я же на вас не кричу", – говорит быдло, только что испортившее вам жизнь. Это доходит до абсурда – быдло может ненароком покалечить человека и сказать ему: "Не кричите на меня, я же на вас не кричу".

Трудность состоит и в том, что быдло не всегда можно определить издалека. Быдло – не сословие, у него нет национальности, возраста, его нельзя вычислить по номерному знаку на машине, лилии на плече.

Этим грубым словом я мысленно называю не только тех, кто уезжает с места аварии, но и тех, кто разговаривает по-хамски – и не понимает при том, что он хам.

Работала я как-то в приличной крупной компании, целый день списывалась в Skype с дизайнером. За несколько месяцев совместной работы этот человек, с высшим образованием и десятилетним стажем работы в глянце, не написал и не сказал мне "спасибо" и "пожалуйста", а сослагательного наклонения он просто не знал.

А, да, забыла сказать – парень был моим подчиненным. Хотя, по-хорошему, эту деталь указывать не надо. Человек должен быть вежлив со всеми – и теми, кому подчиняется, и теми, над кем находится в любой иерархии. В какой-то момент я не выдержала и высказала ему свое недовольство.

Я не смогла его пристыдить. Логика его была проста и нерушима:

– Я не собираюсь терять время – заявил он самым невоспитанным из трех оттенков своей речи, – на дополнительные слова. И мне не нужно, чтобы ты говорила мне "спасибо": что это дает?

Наверное, проблема кроется в опыте и привычках. Мои родители всегда спрашивали, хочу ли я, могу ли я, магнолия, и тем самым приучали меня к уважению к себе самой и ответственности за малейшее принятое мной решение. Так же было и в школе – нормальной алматинской школе, и на первом месте работы.

Может, это попахивает фашизмом, но мне жаль, что наравне с тестами на внутренний возраст и внутреннее гражданство нет теста "А не быдло ли ты, дружочек?" и "Узнай, насколько ты скучный".

Недавно, прикидывая, кого звать на День рождения, я ужаснулась: выяснилось, что каждый год я зову разных людей. У меня нет старой-доброй компании, с которой мы с первого класса вместе, и за все, что мы делаем, отвечаем тоже вместе. Но человек склонен искать себе оправдание, и я его нашла. Не оправдание даже, а хорошую сторону непостоянства: а зато, сближаясь с более взрослыми и умными, или более юными и чистыми, или суровыми, или добрыми, я стремлюсь стать лучше, дорасти до их уровня, узнаю что-то совершенно новое для себя. Понимаете, это как туфли: если носить, не снимая, мягкие, широкие кроссовки, ступня становится такой же широкой, бесформенной, растоптанной, а если заставлять себя носить узкие лодочки, нога держит себя в руках и не расползается. Видела я этих ребят, сбившихся в группу еще в детсадовском возрасте. Им удобно: они относятся к одному социальному слою, а значит, ни тянуться куда-то, ни помогать кому-то не нужно. Они принимают друг друга такими, какие есть, их никто не оценивает и не судит. У них есть общие воспоминания, и даже если их больше ничего не держит вместе – ни общность интересов, ни взаимная дружеская влюбленность – они предпочитают не расставаться. Они не задают себе вопроса: а нравятся ли мне эти люди по-настоящему? В итоге все они становятся равномерно тупыми. Так нельзя, обязательно должен быть кто-то, и желательно не один, на кого можно равняться!

Вы парируете: а что, если этот тупой человек – добрый? А вот и нет. Добрый никак не может быть тупым. Есть ум от доброты, и доброта от ума, а от тупости произрастает только жестокость.

А от жестокости и злости – деградируешь. А быдло вызывает у сколь угодно воспитанного человека приступы неконтролируемого гнева. И привыкнуть к нему нельзя, всякий раз реагируешь, как в первый.

Наступив в последнее время на старые и новые грабли, я поняла, как уменьшить количество ужасных людей в своей жизни. Во-первых, до последнего избегать учреждений (это мое самое нелюбимое слово – с ним связаны самые ужасные вещи). Во-вторых, когда есть выбор, обращаться только к тем специалистам, которые вам по-человечески нравятся: портниха или стоматолог, этот человек должен быть вам люб.

Что касается виртуальной жизни, то вот бы сделать социальную сеть, для входа в которую Полная Дама не будет спрашивать пароль, но птичка задаст вопрос: что было раньше – огонь или феникс?

Пока поттероманы тихо хихикают, объясню остальным: для входа в комнаты факультета Гриффиндор надо было сказать пароль Полной Даме, портрету, для входа же в комнаты Когтеврана необходимо ответить на логическую задачку, которую задает птица на двери.

Одно меня смущает, хотя и радует тоже: очень возможно, что я сама попадала бы на свою страницу раз в вечность.

Текст: Малика Бадамбаева Фото: Индира Бадамбаева